В Донецке отряд "Суть времени" задержал активистов партии "Боротьба". Задержал на подходах к боевым позициям с фотоаппаратурой, доставил в комендатуру - и забыл. Дарья Митина пообещала в ответ, что "боротьбисты" будут похищать "сутевцев" и держать их в подвалах. Ультралево-ультраправый интернет ликующе поддержал. История уже исчерпывающе разобрана. ( Collapse )
Я хочу обратить ваше внимание на текст Никиты Федотова и предложить свой текст по этому же поводу. Из заметки Никиты Федотова «Под покровом Белых ночей»:
«И пока идея интеграции в Запад была главной и определяла консенсус политических элит, Гельман получал поддержку на федеральном уровне. В какой-то момент в политической элите наметился раскол. Эксперты связывают это с выдвинутыми России на Западе новыми условиями интеграции – вхождения в Европу по частям, с потерей государственного суверенитета. Это определило раскол элиты на консервативную часть, не готовую пожертвовать целостностью России, и либеральную, стремящуюся на Запад любой ценой, даже ценой очередного дробления страны (Перестройка – 2). В контексте запуска новой перестройки появляется проект Гельмана по децентрализации России («Культурный альянс»), очень созвучный идее Ельцина о суверенитетах (об этих параллелях Гельманговорит прямо), который ставит под угрозу целостность страны. Ведь формирование новой идентичности на различных территориях России приведет к разрушению единых культурно-исторических скреп, сдерживающих на сегодняшний день расползание страны». Читать статью «Под покровом Белых ночей»...
Позволю себе развернутый (очень развернутый) комментарий. ( Collapse )
Опубликован наконец последний, я надеюсь, мой текст о хилиазме. Ввязался в эту тему – и утонул. Думал, что смогу изложить проблему в двух статьях. Но – опять целый сериал вышел. От статьи к статье приходилось повторяться. Последний текст сокращен раз в пять.
Появилась к тому же лекция, где я несколько иные аспекты затрагиваю. Короче, стало понятно, что тема эта – для целой книги, которую писать должен специалист. Специалист этот должен владеть древнегреческим и латынью, ориентироваться в церковной истории, хорошо знать богословие. Я, пока работал над этими статьями, даже немного освежил свои скупые знания в области классической филологии и прочел массу абсолютно бесполезной для меня – признаюсь в этом честно – литературы: Макария Булгакова, Аверкия Таушева, М.В.Барсова, Амвросия Полянского, Димитрия Поликарпова, Николая Кима, даже «Истолковательное обозрение» М.И.Хераскова, а также с десяток совершенно незначительных сочинений. Кроме того, я честно изучил полемику по хилиазму в интернете – побывал на нескольких различных форумах.
Просто изложу все то, к чему я пришел. Уже давно меня особенно привлекала фигура Иоанна Богослова – автора Четвертого Евангелия и Апокалипсиса, а также трех посланий, из которых наибольший интерес представляет первое. Я, кстати, всегда сомневался, что эти тексты написал один человек, но со временем они составили для меня какую-то специальную трилогию, раскрывающую по-своему христианское вероучение – в смысловом единстве. Ну, и были у меня еще свои причины интересоваться Иоанном Богословом. Судьба у него интересная, иконография этого образа как-то завораживает. Два образа – юноши и старца – удивительную биографию изображают. И тексты его, конечно, загадочные.
Предисловие. В прошлом году видеозапись моей лекции о постмодернизме просмотрело немало людей. И я решился изложить основные мысли и некоторые существенные дополнения в форме тезисов, которые и выкладываю здесь.
Введение. Постмодерн я понимаю не как школу философской мысли, не как некое культурное движение, а как ситуацию, которая случилась со значительной частью западного человечества. Насколько ситуация эта рукотворна, я не обсуждаю. Тексты ключевых авторов постмодерна я рассматриваю как непосредственное выражение этой ситуации, хотя нельзя отрицать, что, выражая, они усиливают и в существенной степени производят. Собственно, это их тезис: производство дискурса есть производство реальности. Тем не менее, следует различать постмодерн как ситуацию и постмодернизм как дискурс. ( Collapse )
